В свое время эта девочка послушалась маму, поступив на экономический факультет, о чем позже жалела; она признается, что баловалась наркотиками и больше не матерится; ей хорошо в одиночестве и она ненавидит тусовки, на которые заставляют ходить; она не любит клубы и вечеринки, но часто играет на них; она пережила депрессию, пошла на балет и стала работать в театре Леся Подервянского, а совсем недавно презентовала новую программу о любви. О чем мы только не откровенничали и не смеялись на Public Talk TheNorDar с певицей Alloise.
Беседовал: Денис Иванов
Записала: Снежана Шабанова
Фотографировал: чей-то телефон 
Видео: CASHALOT
Угощала арбузным чаем, от которого всем было весело: aroma espresso bar
- Алла, ты даешь немалое количество интервью, принимаешь участие в различных проектах. Считается, что по количеству упоминаний в СМИ измеряется популярность артиста. Как ты оцениваешь свою популярность на сегодняшний день?
Алла: Я, честно говоря, не оцениваю ее, потому что я не смотрю телевизор 12 лет и не слушаю радиостанции. Я не знаю, что там происходит, честно. Мой папа мониторит, на каком я месте в хит-параде. Сколько раз ему доказывала: «Пап, ну как ты можешь верить, да они же просто придумывают, что мы на втором месте». Есть люди, которые верят – и мой папа из их числа. Популярность – такое сомнительное явление: сегодня есть, завтра – нет. А если к ней привязываешься, то перестаешь быть нормальным человеком.
- И ты никогда не гналась за известностью?
Алла: Ну гналась, когда помоложе была (смеется – ред.). Какие-то подростковые желания преследовала. Все должны через это пройти. Весело было: обычная девочка из Полтавы вдруг приехала – и на М1 ее клип крутят.
- Как все успеваешь?
Алла: У меня есть машина, красная, маленькая, которую я заправляю очень дорогим бензином (смеется — ред.).
- Ты живешь переменами или развитием?
Алла: Перемены – это то, к чему я себя приучала всю жизнь. А развитие происходит само собой.
- Я перечитал огромное количество твоих интервью, пересмотрел видеозаписи. Сегодня общаюсь с тобой впервые: передо мной сидит совершенно не та Алла, которую видел в интервью. С чем это связано?
Алла: Это связано с вами сегодня: это наша общая атмосфера. Вот сидят передо мной вменяемые люди (видно по глазам) – и меня это расслабляет. Я не надеваю маску какой-то вредной звезды. Мне сейчас здесь очень комфортно, а бывает ведь иначе. Я стараюсь быть собой, а это не всегда получается, потому что тебя всегда пытаются зажать в рамки. Потерять себя – не интересно.
- Мне кажется, ты принципиально идешь против всех этих рамок, и иногда становится не ясно, что в тебе говорит: стильный стержень или обычное безразличие?
Алла: Это не безразличие, скорее, наоборот – чрезмерно искреннее отношение к обществу, к социуму. У меня постоянная мечта: делать что-то хорошее.
- Ты как-то говорила, что излишняя доброта тебе скучна.
Алла: Делать что-то полезное – это не доброта, а стремление, которое подсознательно зарождается в человеке.
- Многим артистам очень тяжело дается перевоплощение в новый образ и уход от старых клише. У тебя же, мне кажется, это получилось достаточно просто и удачно: тебя все помнят в группе GORCHITZA, но никто не ассоциирует Alloise с той певицей. С чего ты начала свою сольную карьеру?
Алла: Тяжелыми были первые шаги, а потом все гораздо легче. Для меня намного сложнее было понять, чего я хочу, почему поступила на экономический факультет, почему послушала маму и не послушала себя. После того, как ты ответишь на вопросы, которые тебя мучают, все сразу же станет на свои места. Важно также повернуть в нужную сторону в нужное время. Как любой человек, я переживала эти деньки самореализации. Только отучившись 5 лет, я стала петь в клубах. 3 дня в неделю я выходила и пела примерно полчаса. Я была очень стеснительна: выходила на сцену и держалась за диджейский стол, пока пела. Мы познакомились с Лешей Горчицей – и организовалась группа. За 5 лет мы немалого добились, я честно горжусь этим и рада, что мы отчасти объединились.
- Как же вы пришли к распаду и почему снова играете вместе?
Алла: Плохо пришли. Я думала, что все знаю. Но отношения в коллективе пошли под откос. Слишком много времени мы проводили вместе целых 5 лет. Но, понимаешь, у меня ни с кем не было такого творческого сотрудничества как это было в GORCHITZA. Это была химия, магия, или как угодно, но то, как с Лешей получается писать песни, у меня не получается больше ни с кем. Мы как пазл.
- О чем новая программа Alloise?
Алла: О любви. Я не думала, что в 29 лет все так банально обернется. Всегда меня мутило от фраз: «делать с любовью, нужно переживать все с любовью». Я думала: «Что? Что вы знаете вообще о жизни?». А сейчас мне странно это говорить, но это так и есть. Новый альбом о безусловной любви.
- Диджейство или концерт?
Алла: Концерт для меня легче, это 100% мое. Если мое тело устает, то сама морально я не устаю. А диджей сет мне пришлось осваивать, он выматывает гораздо больше. Я недавно в aroma espresso bar играла: и настроение классное, и люди пришли интересные, веселились. Когда так тепло, тогда и диджей сет можно играть и получать удовольствие. Есть диджеи от природы, но я не такая (смеется – ред.).
- Тем не менее, ты часто играешь в клубах.
Алла: Я уже 10 лет работаю на вечеринках, клубы – это моя работа. Я знаю о них всю подноготную: как все устроено и организовано. Я не вижу в них никакой романтики.
- На Public Talk TheNorDar и Анна Завальская, и Джамала назвали тебя в числе прочих украинских музыкантов, которых они слушают. А кого ты слушаешь?
Алла: Я целенаправленно никого не слушаю, потому что приходится очень много музыки через себя пропускать по работе, но, конечно, питаю интерес к Джамале и Ане, потому что мы часто пересекаемся. Что-то есть общее в душах наших. Мне стыдно, но я не пошла на концерт Океан Эльзи.
- Ты занимаешься балетом – почему именно этот вид танца?
Алла: Да, и даже после вчерашнего дикого количества виски сегодня с утра я заставила себя поехать на балет. У меня с детства нет тонуса в плечах, чтобы держать осанку, пршлось пойти на балет, а потом как-то втянулась.
- То есть, балет вместо аэробики?
Алла: Как это вместо?! Балет перед аэробикой (смеется). У меня около трех занятий в день в танцевальной школе – я для спины это делаю. А на сцене ведь я не танцую, у меня другая музыка, танцы там неуместны.
- Ты еще и в театре умудряешься играть! Театр – это очень тонкая структура, в которую нужно вкладывать всего себя.
Алла: Я работаю в необычном театре Леся Подервянского, поэтому чувствую себя на своем месте. Я практически выросла на этом сатирике. И так повезло, что мы встретились и познакомились. Я больше там саундтреки создаю на суржике, я не актриса, к сожалению, у меня нет таких задатков.
- Лесь Подервянский – живой классик украинского мата. Ты, я заметил, тоже раньше стремилась стать классиком этого народного творчества, а сейчас практически не материшься.
Алла: Сейчас мне полегчало. Я, честно говоря, 7 лет баловалась всякими практиками, духовными йогами, семинарами. Все мне нужно было пережить, главное – вовремя остановиться. Я переживала период совершенно дичайшей депрессии. Примерно три года назад я занималась очередной практикой под названием «турбо суслик». Название очень смешное, но она «гребет» не по-детски. Именно после этих практик я полностью потеряла интерес к наркотикам. Я сама ими не баловалась никогда, но по молодости интересно же было все попробовать, молодежь подсаживала на это. На почве всех своих депрессий я писала в facebook очень много, в том числе матов, – и завоевала огромное количество подписчиков: кто-то восторгался, кто-то плевался. Но это имело какой-то резонанс.
- Сейчас в этом нет нужды?
Алла: Я хорошо знаю эти слова, но очень редко их употребляю. А тем более, как оскорбление.
- Тебя часто можно увидеть на различных тусовках, ты всегда – в одежде из последних коллекций дорогих украинских дизайнеров.
Алла: Да меня принуждают ходить на все эти тусовки (смеется – ред.). Есть определенные обязанности у артистов: где-то появляться, фотографироваться, светиться. Я очень долго смирялась с тем, что мне это нужно делать. Пустая трата времени. Но на показы UFW я хожу только к тем дизайнерам, которые мне нравятся и с которыми я дружу. Хоть тут повезло.
- Какие у тебя отношения с продюсерами – за кем последнее слово?
Алла: Если нужно где-то появиться и куда-то пойти, дать интервью или выступить, то последнее и единственное слово за продюсерами. И я рада, что так.
- Кто-то считает, что в Украине нет ни шоу, ни бизнеса.
Алла: О, я из тех, кто так считает. Конечно, сейчас уже есть качественные, крутые артисты и много классных групп, но все они работают на уровне высококлассной самодеятельности. Потому что не созданы условия ни для шоу, ни для бизнеса.
- Как ты проводишь досуг?
Алла: А что это? (смеется – ред.). Если выпадает свободный день, то я провожу его на диване за каким-то фильмом или сериалом. Так я восстанавливаюсь. Но у меня стиль жизни как досуг: я ж ничего не делаю, пою себе, танцую. Жизнь малина.
- Какие самые странные вопросы тебе задавали журналисты?
Алла: Был единственный случай, когда я ушла с интервью, в самом начале. Мы как раз тогда объявили о моем уходе из группы «Горчица», собственно, потому мы и участвовали в этом интервью на одном из украинских музыкальных каналов. Журналистка с серьезным, тяжелым тоном (мол, я понимаю, как вам тяжело на душе) заглядывает в глаза Леше и говорит: «Ну, давайте расставим все точки над i. Расскажите, почему Алена уходит из группы». Я встала и ушла.
- Как ты в школе училась? Мне кажется, что была девочкой “оторви и выбрось”.
Алла: На самом деле, нет, я была приличным ребенком, стеснительным и с комплексами. Но прошло время и я поняла, что, оставаясь такой же, я ничего не добьюсь на сцене.
- Практически все ваши коллеги выражают свое мнение о политической ситуации в стране, ты же практически об этом не говорила.
Алла: А что говорить, когда людей убивают.
- Порой создается впечатление (возможно, ошибочное), что большинство артистов на фоне данной темы, к сожалению, лишь пиарятся и напоминают о себе, зарабатывают «лайки» и деньги. Ты этого не делала, но, может, у вас состоялись подобные дискуссии с продюсерами?
Алла: Это кощунство – строить свой пиар на такой теме. У нас состоялся единственный разговор, когда майдан только начался – и на его сцене выступали украинские артисты, чтобы развлечь и поддержать тех, кто в холод там жил или проводил большую часть своего дня. Это было нормально. Несмотря на то, что я откровенно сказала: “Не хочу быть в политике. Я в ней не разбираюсь, я девочка”, мы приняли решение, что выступим. Но я никогда не возьмусь утверждать, кто прав, кто виноват, кто хороший, кто плохой.
