PUBLIC TALK | Интервью с певицей Анной Завальской

Анна Завальская уже два года в сольном плавании, а ее до сих пор называют певицей «Алиби» и ассоциируют с популярной музыкой, которую исполняла группа . Но Анна уже давно поменяла свой имидж, исполняет другую музыку, саму себя продюссирует и ездит в турне с новой программой, которая сочетает в себе танцы, театр и стихи. О своей «помешанности», семейной истории, новой жизни, корпоративах, книгах и участии в «Что?Где?Когда?» мы говорили с Анной на Public Talk TheNorDar.

Беседовала: Лилит Саркисян
Записала: Аня Гаврилова
Фотографировал: Юра Богданов
Угощала: aroma espresso bar
Помогала: Снежана Шабанова

- Анна, у нас есть небольшая традиция – каждый паблик мы начинаем с такой темы как история семьи. Так выходит, что уже наш третий герой также становится героем проекта журнала “The NorDar” “Помешанные”. Предлагаю начать наш разговор именно с этой очень приятной и личной темы. Расскажи о своей помешанности, семье, родителях, сестре.
Анна: Прежде всего, хочу начать с благодарности за этот замечательный проект, потому как это большая редкость. Это интересно, прежде всего, для исследования истории своей семьи. Готовясь к разговору, я общалась с бабушкой, мамой, задавала огромное количество вопросов. Что касается «помешанности», мне кажется, что сегодня это норма. Большинство людей сочетают в себе разные национальности, отсюда получаются разные типажи, интересные лица, характеры, темпераменты. Это очень любопытно. Я даже на себя посмотрела другими глазами. Задаешься вопросами, почему у меня типично греческий нос или такая форма уха. Во внешности сестры больше — от папиной линии, у меня же — от маминой. И если разбирать, откуда пришли такие оттенки и национальности, то все становится понятно, почему так, а не по-другому.

- В вас «намешаны» украинская, польская, греческая кровь.
Анна: Да, и как шутит моя мама – татаро-монгольское иго пробежало у всех. Точных сведений конечно нет. Далеко не со всеми родственниками была возможность общаться. Даже своего дедушку я никогда не видела, к сожалению, потому как он умер, когда моему папе было 5 лет. Какая-то часть информации просто не дошла. По маминой линии прапрабабушка была гречанкой, существовала небольшая диаспора, они жили в Днепропетровской области. Она много рассказывала о своем народе, но каких-то традиций не сохранилось. Скорее она переняла украинские и передавала их дальше, своим детям. Этому «поспособствовало» всяческое нивелирование национальностей. Таким образом, по паспорту получается, все мы украинцы. Семья воспитала в нас бережливое и трепетное отношение к культуре, стране, это формировалось еще когда мы участвовали в фольклорных международных фестивалях. И мы не просто приезжали и надевали украинские костюмы, мы должны были осознанно нести культуру своей страны. В 1991 году у нас были масштабные гастроли по Канаде, мы провели порядка 55 концертов. Там, наверное, и родилось абсолютное, настоящее чувство самоидентификации. И когда нас вызывали на бис, это было самое большое счастье. Мы с сестрой понимали всю ответственность момента, то, как нас оценивают и воспринимают во всем мире. Это было очень важно.

- В одном интервью ты говоришь о том, что у тебя достаточно объемная творческая биография: за свою карьеру ты попробовала свои силы в разных видах творческой деятельности – от ведения телепередач до создания песен. И первые композиции вы с сестрой начали писать уже в 15-16 лет. Я бы очень хотела начать с ваших первых шагов и успехов, когда вы с сестрой впервые осознали, что начинается ваша музыкальная карьера и обратного пути нет?
Анна: Несмотря на мою сольную карьеру, которая сейчас активно развивается, я себя с сестрой не разделяю ни на секунду. Всему мы учились вместе, параллельно. Алина младше меня на год и 5 месяцев. Есть интересная показательная история: когда я уже переходила во второй класс, Алина должна была идти в первый, но получилось так, что она заочно прошла со мной всю школьную программу, и нам очень хотелось учиться вместе. Классный руководитель одобрила нашу инициативу. Таким образом, Алина пошла сразу со мной во второй класс, и так всю жизнь мы идем рука об руку. Первые шаги в творчестве были толком не осознанные. Родители — оба педагога (мама-филолог, папа-музыкант) — создавали все условия для того, чтобы мы раскрывали себя в учебе и творчестве. Они всегда поощряли наши начинания. Мы стали заниматься музыкой очень рано. Папа был основателем фольклорного коллектива «Струмочок», в то время когда о народном творчестве говорить было практически крамольно, а к украинской народной песне не относились серьезно. Папа одним из первых начал ездить по селам, общаться со старожилами – хранителями местных традиций, собирать обряды, записывать редчайшие песни, — у него накопилось материала на целую книгу. А когда мы родились, у отца возник выбор – идти в армию или заниматься фольклором. Так была предопределена наша судьба. В возрасте 5-6 лет мы впервые вышли на сцену. Первой нашей песней стала «Ой є в лісі калина». Я помню, что у нас с Алиной был один микрофон на двоих. Родители позже рассказывали, что Алина была более бойкой девочкой – отодвинула меня и начала сама петь песню. Я поняла, что у меня нет шансов, мне пришлось подойти и очень крепко ее обнять, чтобы дотянуться до микрофона и допеть песню вместе. Публика была в восторге. Можно сказать, так началась история нашего дуэта (улыбается – ред.).

- Когда почувствовали первый коммерческий успех?
Анна: Наверное, первым серьезным шагом в музыке была группа «Капучино». Первый поп-квартет, до этого подобного не делали. Проект был интересно построен с коммерческой точки зрения. Это сочетание ярких экзотических типажей, конечно, привлекло внимание зрителя. Стоит еще вспомнить предыдущий опыт, перед «Капучино» мы с Алиной выступали дуэтом «Алга» (по татарски «вперед»), в названии аббревиатура – Алина и Ганнуся, хотя я никогда не представляюсь Ганной, это исключено. После успешного выступления на конкурсе стало понятно, что мы хотим заниматься творчеством серьезно. Начали сами писать песни: Алина – музыку, я – слова. Так появился дуэт «Визави». Стали работать над первым сольным альбомом. И сейчас с теплотой я вспоминаю, как Ирина Билык тогда оценила нашу песню «Зустріч прийде». Она призналась, что с удовольствием исполнила бы ее. На тот момент это было чрезвычайно важно для нас, такая высокая оценка. Но получилось, что все это было разминкой перед группой «Капучино», которая в свою очередь просуществовала несколько лет и, к сожалению, по банальным причинам история закончилась. Но вы все знаете, чем она продолжилась, а именно группой «Алиби».

- Продолжая разговор о сестре. Наверняка притирались долго, хотя во всех своих интервью вы говорите, что были дружной и сплоченной командой.
Анна: Притирка в любых отношениях есть всегда, мы меняемся и взрослеем. Это часть нормального процесса, жизни. Алина бывает очень резка в своих суждениях, а я очень эмоциональна. Но этого никогда не мешало нам в творчестве, нам всегда было интересней создавать что-то вдвоем, мы всегда зависели в какой-то степени друг от друга: например, я не могла писать тесты без ее музыки! У нас не было споров на эту тему, взгляды могли отличаться, но мы всегда работали в неразрывном тандеме.

- Борьбы за первенство в чем-либо не было?
Анна: Это обусловлено воспитанием, нашими родителями. Иногда в семье есть любимчик, возникает конкуренция. Нашим же родителям удалось воспитать в нас чувство равенства, не было даже разделения на старшую и младшую. Разве что у меня было немного больше обязанностей, я всегда несла больше ответственности за наши проступки. Но мнения двух сторон всегда учитывались. Даже если кто-то из нас провинился и первым бежал пожаловаться родителям – получали обе. Не важно, кто виноват, делали то все вдвоем (улыбается – ред). Поэтому ощущение целостности было всегда. Места для конкуренции просто не оставалось.

- Но решающее слово было всегда за отцом, как продюсером, или все же нет? Я хотела поговорить об отношениях с продюсером. Отношения продюсера и артиста — они равны, но недавно я столкнулась с ситуацией, когда продюсер решает абсолютно все, и у артиста нет права голоса как такового, до него не доходит информация попросту. Какие были взаимоотношения у вас с отцом?
Анна: Не зря же существуют два понятия, как продюсерский артист, который действительно не имеет права голоса, его полностью формируют. Как правило, это чревато неизбежным взрывом, на пике славы, когда артисту кажется, что теперь он может все сам, а его права ущемляют! Бывают коммерчески успешные проекты, но исход один и тот же. И есть другой вариант: артист-личность, и под него подстраивается команда, лидера корректируют возможно, но не меняют искусственно. У нас же третья история, в украинском шоу бизнесе нет подобного примера, когда отец в течении многих лет является успешным продюсером двух абсолютно разных и взбалмошных дочерей. И вопросы о работе нередко смешивались с семейными. Я не могу не сказать о своей маме, которая также была генератором многих идей, процессов, многие вопросы держались сугубо на ней. Это был такой абсолютно семейный коллектив. Мы делали то, что нам нравится, мы росли и развивались, практически в тепличных условиях. Всем занимался отец, он был и остается надежным тылом. Просто сейчас он по обоюдному согласию приспустил брозды правления. Он абсолютно добрый и искренний человек, который любит свою семью и свою работу. Он наш идеал и учитель! Поэтому мы с Алиной выросли открытыми, наивными и добрыми, нам не приходилось встревать в интриги, бороться в нечестных условиях. Конечно, это не закаляет, но видимо каждый проходит этап взросления в свое время. У нас это произошло с опозданием. Хотя, взрослые испытания и моменты выбора тоже были, например: Был момент, когда мы ушли из группы «Каппучино» и нужно было выбрать новый вектор. Тогда возник вопрос – либо оставлять ту же стратегию, писать легкую поп-музыку, либо поискать что-то, что будет ближе, интереснее. Мы расширили наши музыкальные границы, вдохновились музыкой r’n'b, funk, показали наши задумки отцу и в ответ услышали, что такой аудитории у нас нет. Нам не оставалось ничего другого, как сформировать ее. Так и началась работа. Семья поддержала нашу инициативу и мы вместе начали работать.

- Ты как-то сказала, что современный исполнитель – это четко сформированный образ, который легко считывается и воспринимается, грубо говоря, нужна яркая обертка, которую захотелось бы развернуть. Считаешь ли ты себя той яркой оберткой, и как ты описала бы свой собственный образ?
Анна: Лично меня всегда больше волновало содержание, а не обертка! И сама страдаю от того, что сейчас глубокие смыслы, как правило, нивелируются, некоторым удобно подавать все в готовом «разжеванном» виде. Сейчас всем нужна простота и прозрачность, понятный посыл. Я не такой артист, к сожалению. Я себя выражаю сложно и нахожусь в поиске, тем и ценнее творчество, как мне кажется. Я до сих пор ищу ту форму, которая поможет моему слушателю меня лучше понять и услышать. Я еще только раскрываю себя, как сольного артиста. Во многом для слушателя я еще этакая темная лошадка, которая должна дойти до финиша и победить, а это возможно только в том случае, если я найду правильные слова, эмоции, который будут близки слушателю. Так что определенно стоит работать над собой, отходить от стереотипов и быть честным со своей аудиторией. Это намного ценнее яркого мэйк-апа и вызывающего костюма.

- Ты в сольном плаванье уже два года. Скажи, почему все-таки произошел этот переход от коллективной работы к сольной?
Анна: Это нормальный момент в творческом развитии. Все меняется и преобразовывается, а творчество все это отражает. Это не значит, что проект себя изжил, наши песни до сих пор знают и любят. Просто в какой-то момент назрела потребность сделать что-то свое.

- Я прекрасно понимаю, что сегодня тебе нужно полноценно сформировать и позиционировать себя как исключительно сольного артиста, но, тем не менее, даже спустя два года тебя продолжают распознавать как экс-Алиби и ассоциировать именно с группой.
Анна: Это абсолютно не страшно, если ты об этом.

- Но как ты на это реагируешь? Задаешься ли целью уйти от такой ассоциации?
Анна: Было бы бессмысленно пытаться делать это целенаправленно. Глупо пытаться перечеркнуть тот опыт и путь, который мы прошли. И сейчас по запросу в Google можно увидеть, что песни «Алиби» слушает половина нашей страны. Наоборот хочется время от времени делать кавер-версии на любимые песни. На самом деле это миф, что исполнителю после успешного проекта будет очень легко. Это далеко не так, все строится заново. И это должно быть органично и естественно для тебя самого. Более того к тебе будет более строгое отношение, ведь ты уже показал, на что способен. Важно не разрушить все, а плавно перейти к новому. Наверное, моим первым шагом к такой резкой смене образа – была короткая стрижка. Я обратилась к Юрию Цареву, мастеру своего дела, которому безмерно доверяю. Мне нужны были такие пусть несущественные, но изменения. Помню первые чувства на сцене без Алины: было страшно, но это невероятное ощущение прямого диалога со зрителем меня захватило.

- Во многих интервью ты говоришь о том, что начала все с чистого листа, но неужели лист настолько чист, ведь у тебя уже есть огромный опыт, ты известная личность, Анна Завальская – уже определенный бренд? С чем связаны трудности перехода от группы до карьеры сольного артиста?
Анна: Смотря в каком аспекте рассматривать. Конечно, лист не чистый, в том смысле что есть опыт. Конечно, никто не может отрицать узнаваемость. Мне легче в том смысле, что мне не нужно объяснять кто я. Но это и намного сложнее, потому как все ждут то же, что я делала раньше. Мне уже дали стартовую площадку для того, чтобы заявить о себе новой. Ко мне достаточно долго присматривались. Недавно произошла ситуация, которая показывает, что все идет своим чередом. Я решила не спешить с выпуском новых песен, поскольку идет работа над студийным альбомом. У нас появилась песня «Преступление и наказание», ее релиз планировался на начало осени. Но случилось так, что произошла утечка, и песня попала в сеть. Мы узнали об этом, когда мне позвонили с радиостанции и попросили выслать песню для эфира. Признаться, приятно удивились, совершенно не рассчитывали на такой резонанс. Песня буквально разлетелась за несколько дней и продолжает набирать обороты. Для меня это момент творческого счастья.

- Давай условно нарисуем таблицу с двумя колонками: в одной Анна Завальская в группе «Алиби», в другой — Анна Завальская в сольной карьере. Как бы ты охарактеризовала себя, ведь это два разных исполнителя?
Анна: Да, это два разных исполнителя, но человек все тот же! Я менялась, взрослела, получала опыт и все это неразрывный процесс внутри меня! В «Алиби» я была искренна и честна во всем на своем личном уровне развития. Стиль и имидж группы формировала целая команда и меня не смущали высокие каблуки, глубокие декольте, подчеркивающие сексуальность, яркий макияж и вечерние прически! А сейчас я сознательно стремлюсь к большей естественности в подаче образа: короткая стрижка, тяжелые ботинки черные цвета одежды – мне сейчас это более органично носить и это соответствует той музыке, которую я исполняю. Кроме всего прочего, в «Алиби» сестра была лидер-вокалом и я не старалась тянуть одеяло на себя. Технически я ей уступала. А в сольном проекте мне пришлось «раскрыть» свой потенциал, научиться новой манере исполнения, поскольку больше не за кого спрятаться – ты полностью на виду и под прицелом! Но есть одно главное отличие: в группе индивидуальное всегда должно подчинятся коллективному.

- Ты не боишься, что обычный слушатель не сможет отличить тебя от сестры, что вы будете очень похожи по стилю, темпераменту?
Анна: Внешнего сходства я точно не боюсь – мы ведь действительно похожи, хоть и очень разные! А в остальном нас не сравнивают, потому как мы абсолютно разные в творческом плане. Она прежде всего музыкант. Я больше человек литературного склада. Будучи в коллективе мы были половинками целого, сейчас же мы учимся друг у друга, берем те лучшие качества и сами реализовываем их в сольном творчестве.

- Помимо того, что ваша мама филолог, я также знаю, что она определенное время работала в библиотеке и у вас дома есть немаленькая библиотека, и ты любишь читать. Давай поговорим немного о книгах, какую читаешь сейчас и какую бы ты порекомендовала нам?
Анна: Сейчас у меня небольшой тайм-аут в последовательном и вдумчивом чтении. Огромная стопка книг у кровати, и она, к сожалению, не тает. Когда мне говорили, что не хватает времени на чтение, я всегда удивлялась, а сейчас сама его не нахожу — сумасшедший рабочий график. Очень страдаю по этому поводу на самом деле. Самое большое вдохновение в литературе для меня – это Набоков. К нему нужно возвращаться в разные периоды, не устаешь находить что-то новое и все глубже и глубже погружаешься в его произведения. Мы взрослеем и начинаем видеть другие смыслы в привычных вещах. В число моих любимых книг входит «Приглашение на казнь». Также часто обращаюсь к энциклопедии кино, она помогает мне при подготовке киноблога.

- Какие книги являются настольными?
Анна: Есть несколько любимых писателей, среди них Кортасар и Набоков. К их произведениям я всегда возвращаюсь.

- Очень многое мы выносим именно из книг: жизненные ценности, постулаты. Что ты почерпнула для себя? Возможно, есть книга, которая научила тебя чему-то важному?
Анна: Ты – это все фильмы и книги, которые ты увидел и прочел. Все это составляет твою личность. Поэтому нельзя сказать, что повлияло что-то конкретное. Были какие-то отправные точки. Перед Новым годом имел место быть очень интересный проект: мне предложили назвать пять книг, которые имели наиболее сильное влияние на меня. Среди них оказались книги абсолютно неожиданные, например, книга Энрике Вила-Матас «Бартлби и компания». Это не художественная литература, скорее исследования жизни писателей, которые по тем или иным причинам перестали писать. Автор проводит параллель с персонажем Бартлби, который был настоящим затворником. И мне действительно в какой-то момент стало страшно! Вот когда заканчивается этот писательский запал? Эта книга запустила тонкий механизм внутренней рефлексии. В этом ее ценность. Также и работы Кортасара оказали очень сильное влияние. Как Тарантино говорит в интервью, что не может назвать свой любимый фильм, так и я не могу назвать самую важную книгу для меня. Но можно сказать, что любовь к книгам мне буквально передалась от мамы, поскольку, когда она ждала моего появления на свет, она работала в библиотеке. Наверное, отсюда у меня такая любовь в архивированию, порядку на полочках (улыбается – ред.). Мне всегда комфортно и спокойно среди книг. Не столько люблю читать, сколько атмосферу книг вокруг себя.

- У вас недавно была премьера музыкально-театрального шоу «Третья комната» при участии балета Руслана Махова и актера театра «Черный квадрат». Посещаешь ли ты театры? Какие постановки тебе по душе?
Анна: Безусловно! Правда, может быть не так часто, как бы мне этого хотелось. Есть действительно стоящие постановки. Не так давно я была на очень интересном мероприятии в Мистецькому Арсеналі – спектакле Андруховича «Альберт». Признаться, сперва он меня отпугнул, как зрителя. Я не поклонник подобных приемов в театре. Но в конечном итоге, впечатление осталось приятное – завораживала мелодика речи Андруховича, « бездоганна літературна українська мова», работа с вокалом и инструментом, потрясающая графика. Также побывала на спектакле «Гамлет», который в Киев привез легендарный шекспировский театр «Глобус», который сохраняет, реставрирует и показывает зрителю действо именно в том виде, каким оно было в шекспировские времена. Настоящий балаган, текст в оригинале, великолепные актеры – это было наслаждением! И плюс мой молодой человек пишет серьезную театральную музыку, мюзиклы. Собственно здесь и берет начало идея программы «Третья комната», ведь она ближе все-таки к музыкальному спектаклю, а не к концерту.

- К кому из наших украинских артистов ты бы с удовольствием пошла на концерт?
Анна: С удовольствием посещаю концерты коллег, есть у нас замечательные артисты. Это и Pianoboy, и Бумбокс, Джамала, Alloise, Влад Дарвин. И таких примеров достаточно много, я, признаться, боюсь кого-то упустить. Мне интересно, как развиваются молодые артисты. Иногда конечно случается так, что музыки в новом проекте мало — на первый план выходят яркий образ, амбиции. В таких случаях нужно, чтобы прошло время, которое покажет, действительно ли это стоящий проект или дань тренду.

- Ты продолжаешь принимать участие в различных проектах. Я лично присутствовала на съемках одного кулинарного шоу, где ты участвовала вместе с сестрой. Но есть ряд артистов, которые принципиально не принимают участия в подобных программах. Как ты к этому относишься?
Анна: На тот момент это было в рамках дуэта «Алиби», в контексте абсолютно другой стратегии. Вспомню слова Земфиры, которая говорила о том, что если ты артист, музыкант тебе не нужен цирковой купол, чтобы доказать что-то публике. Тогда это была определенная необходимость, поддержание образа. Сегодня же ситуация совершенно другая. Я принимаю участие только в тех проектах, которые мне действительно любопытны как человеку, прежде всего.

- А как ты относишься к корпоративным концертам?
Анна: Был период, когда группа «Алиби» была практически лидером корпоративного движения, но эта система давным-давно рухнула и подобная концертная форма сегодня как таковая исчезает. Это связано и с событиями в нашей стране, и с изменениями ментальной модели. Меняется отношение к отдыху, понятию «хорошая вечеринка», время застольных праздников остается позади. Поэтому и изменение форматов неизбежно. Нам еще многому предстоит научиться.

- Я бы хотела поговорить о программе «Что? Где? Когда?». Я лично следила за вашей игрой, мне очень понравилось. Помимо основного азарта, интереса от участия в подобной программе, мне кажется у тебя есть определенная задача доказать, что ты умная, начитанная, образованная. Потому как у обывателя не всегда складывается такое впечатление, ведь он просто воспринимает тебя как поп-исполнительницу, определенный стереотип. Действительно ли для тебя это носит подобный характер? И что для тебя значит в целом эта игра?
Анна: Во-первых, начнем с того, что нет предела совершенству. Чем больше ты читаешь, узнаешь, тем больше понимаешь, что ничего не знаешь. Я всегда испытываю чувство пиетета по отношению к действительно умным людям, которые не кичатся своими знаниями. Я не пытаюсь создать образ сверх умного человека, это ведь не так. Все мы чего-то не знаем. О кино я могу говорить долго и с большим интересом, а вот в случае с историей промолчу. У меня нет такой задачи, просто сложилось так, что есть определенный стереотип. Я сам по себе любопытный человек, с живой потребностью получать информацию и делиться ей. Меня приглашают в те или иные проекты, темы которых мне интересны. Так случилось и с программой «Что? Где? Когда?». Я очень боялась идти, сомневалась в своих силах. Но шанса отказаться не было. Было вовремя сказано: «Не святые горшки лепят, и к тому же ты никогда не узнаешь, на что способна, если не попробуешь».

- Как все начиналось?
Анна: Украинская лига существует не один год. Началось все с того, что мы с Алиной выступали в музыкальной паузе (нас несколько раз приглашали). Я так понимаю, что к нам присматривались. . И вот как то съемочная группа сделала запрос, мол, набираем команду шоу-бизнеса – не хочу ли я попробовать. Конечно, Алина имеет также все шансы сесть за игровой стол. Она смеется: «Ну ничего Аня, зато теперь все будут думать, что я красивая, а ты умная». Я согласна (смеется – ред.). Командная игра хороша тем, что тебе не нужно обладать невероятным объемом знаний, у каждого игрока есть четко отведенная функция, амплуа, сфера интересов и сильные стороны. В игре «Что? Где? Когда?» важна логика, интуиция, эрудиция. И чем разнообразнее сферы знаний игроков, тем больше шансов.

- А какая роль в команде у тебя?
Анна: Я, скорее, координатор. Кроме прочего на меня всегда возлагают ключевую функцию – запись вопроса и его проговаривание. А поскольку я еще и хочу участвовать в обсуждении, то бывают и казусы! Однажды я отвлеклась, ужасно нервничала, и неточно сформулировала вопрос. Поэтому это очень ответственная роль. Плюс, когда я чувствую, что команда расслабляется, то начинаю форсировать процесс обсуждения, стараюсь давать правильный импульс. Команда это отмечает и ценит, для меня это важно.

- Какова цель участия в этой игре: не только для тебя лично, но и в целом?
Анна: Цель не в победе, хотя это всегда прекрасно. Правильно говорят: «Хочешь узнать человека – сыграй с ним». Правда, я отношу это еще и к путешествиям, но это отдельная история. Игра «Что? Где? Когда?» уникальна и тем, что ты просто не имеешь права быть в маске за столом. Это, к слову, одна из причин, по которой артисты боятся идти участвовать. Это абсолютно командная игра. Цель – отпустить себя, не пытаться контролировать поведение, а быть собой. Просто открыться и довериться ходу игры, обстоятельствам, команде.

- Что для тебя женственность? Что ты вкладываешь в это понятие?
Анна: Это понятие менялось в моем понимании с течением времени. Для меня идеальный женственный образ тот, который подчеркивает какие-то мужские стороны в женщине, не знаю, почему так. Также не могу не сказать о своей маме. При всей силе ее характера и невероятной харизме она все равно умеет быть очень нежной и женственной. Я всегда ею восхищаюсь, при минимальных усилиях она умеет выглядеть просто прекрасно. При любых обстоятельствах можно оставаться женственной, если это изначально в тебе заложено.